Некто Пётр :: О. Давыдов, Частный Корреспондент

Некто Пётр :: Частный Корреспондент

"Но уже давно (и не мною) замечено, что корабли побеждённого флота на памятнике Церетели несут Андреевские флаги. То есть победа одержана над русским флотом. Тогда кем же она одержана? ...


Вообще-то saltire, или андреевский крест - это не только русский военно-морской флаг: встречается в флагах Цвеции-Норвегии, Шотландии, Бургундии... Из бургундского флага попал на испанский королевский штандарт (может быть, имея в виду то, что церетелевский Пётр был раньше Колумбом, оттуда и попал этот символ на памятник, но это - предположения). В любом случае, кто там побеждает на памятнике - дело темное.

".. По смыслу эта монументальная композиция является памятником не победе над фашистской Германией, а победе над коммунистическим Советским Союзом. Кто его победил? В той статье я предположил, что победу одержал некий агент западного влияния в средневековых доспехах и на коне. Всадник стоит на расчленённом огромном драконе и повёрнут лицом в сторону Триумфальной арки. Что-то вроде Наполеона, ждущего на той же Поклонной горе ключей от Москвы. А на пути у него какие-то измождённые люди из бронзы (видимо, народ)"

"...Так вот, памятник Петру выражает ровно ту же самую церетелиевскую идею: русские подлежат победе и унижению."


Собственно, дойдя до этого (второго, кажется) абзаца, можно было бы и бросить читать - казалось, дальше должно пойти что-нибудь с Селигера. Но замечательно, что к этим "ягодкам", как выяснилось, привели совсем другие "цветочки". Как оказалось, религиозно-мистического свойства. Олег Давыдов везде видит символы. И это видение может завести его туда, куда, не рискуя сломать шею, может забираться только очень образованный человек. Читатель не будет разочарован:

"Итак, в основании Москвы лежит спираль, раскручивающаяся из центра влево. А сама Москва представляет собой типичную мандалу. В переводе с санскрита слово «мандала» означает «круг», собственно «магический круг»."


Ну, если что-то перевести с санскрита, то это, конечно, должно иметь прямое отношение к Зурабу Церетели. Пойдем, однако, дальше:

"Юнг говорит, что вращение вправо обычно означает движение к сознательному осмыслению, а вращение влево — это движение в сторону бессознательного."


Причем Юнг говорит о том же, что и учёный китаец (всякий ученый китаец изучает, как подразумевается, фэнь-шуй, но это, однако, не мешает его перекличке с Юнгом):

"Короче, московский фэн-шуй сразу же задал экстравертный и левовращательный характер развития Москвы. То есть — по Юнгу — экспансионистский и бессознательный. Это не хорошо и не плохо. Это просто особенность местности, направляющей поток энергии ци (как сказал бы учёный китаец), естественный рост, который в конце концов определил характер города (и горожан), оказавшегося в результате столицей великой страны. .... Это гений места, струящий поток энергии, формировавшей Москву, наткнулся на виртуальное препятствие угрюмбурчеевской власти и проявил его в виде кошмарного истукана, вывел из облака бессознательных грёз. ... "


Гений места, струящий поток энергии (из мандалы, причем, по Давыдову-Юнгу, струящий налево). Чудный образ.

Все-таки искренний человек Давыдов, и сильно мандалой ушибся. И на самом деле вопросы, которые он ставит, очень интересны: что такое вообще памятник? что делает его ценным? И сколько из этого сложилось само по себе, без сознательного плана или вопреки изначальному плану? Тогда чего же спорить с мандалой-шмандалой? Человек так видит, и все. Увы, не все. Кто видит символы и знаки, и в них ищет утешения, придет к простейшему. Стоило ли забираться в такие дебри, чтоб написать, что, мол, шельмоватый грузин нагородил унизительных символов от того, что в душе презирает и боится русский народ? Долго ли надо ждать, чтоб сочувствующие читатели развили эту глубокую и злободневную мысль? Для этого надо было читать про дзэн и психоанализ, и потрясать знанием истории градостроительства и древнекитайской философии?

На самом деле - проще все гораздо. Действительность настолько богата и разнообразна, что кто хочет увидеть символ - тот увидит. "Москва - типичная мандала", - пишет Давыдов. Мандала - это символ, Москва - это город, но мистику и горя мало. Что плохо - это то, что, похоже, обострение мистических настроений в обществе, если судить, например, по Веймарской Германии - очень дурной признак. Мандалу эту можно и на танках рисовать. А уж как кстати эти рассуждения про пришельцев (у Давыдова - с Кавказа), которые по природе своей ненавидят русский народ и обречены препятствовать струению энергии из мандалы.

Что-то нынче утром зачесались чакры
Мантры не сказались, силы ци иссякли...
Выгляну в окошко, посмотрю в мир Божий
И увижу - что же? Всюду злые рожи
Всюду ненавистники, всюду супостаты
Унижают, давят, мучают, как каты
Все-то надсмехаются. все-то унижают,
Символы рисуют, нас не уважают.
Сяду и заплачу, напишу в газету -
Где ж наше величье? Было ведь - и нету.
Так ли было исстари, так ли было, братия
Когда мы родимые символы не прятали?
Когда гений места все струил энергии
Когда под иконами мантры правоверные
Пели православные, и сияла мандала
В душах у народа... Нынче же неявная,
Подлая, продажная, злая, шельмоватая,
Шушера поставила нам на Яузе статую.
Карму испохабили, мандалу заткнули,
Гений наш сгубили, душу умыкнули,
Инородцы дерзкие, что, на горе нам,
На горе воздвигли мерзостный лингам!